Да, цена на нефть сейчас падает. Но для того, чтобы это существенно отразилось на доходах бюджета, должно пройти определенное время. Значение имеет среднегодовая цена на нефть, а не какая-то текущая конъюнктура. И надо четко понимать, что удержание цены в течение года в размере 30 долларов за баррель означает большие убытки для нефтяных компаний, и прежде всего тех компаний Соединенных Штатов, которые создают энергоресурсы из сланцевых месторождений. Поэтому нужно не поддаваться панике, а трезво оценить вероятность того, что цена на нефть будет меняться не в импульсном режиме, а именно как среднегодовая цена.


Теперь второе. Даже если доходы бюджета будут меньше, то нельзя забывать, что у нас есть около 500 млрд рублей фактически резервных средств, еще не распределенных на момент утверждения бюджета. Кроме того, когда рассматривался бюджет, предполагалось, что еще 500 млрд рублей можно будет взять из Резервного фонда.


Так что пока нет никакой необходимости «резать» какие-то реальные, живые расходы бюджета. А заявления о возможном секвестре – они только сеют панику. И те, кто снижает сегодня цену на нефть в импульсном режиме, как раз на эту панику рассчитывают. Цена на нефть снижается в импульсном режиме, а основная цель такого сценария – посеять панику. Финансовый же блок правительства тут же паникует, требуя фактического сокращения расходов бюджета, т.е. по сути работает на этот сценарий. А если это будет реальное сокращение, т.е. по живым расходам, это приведет к еще большему усугублению спада производства и социальной напряженности.


Поэтому сегодня правительство, его финансово-экономический блок должны прежде всего успокоить самих себя. В любом случае, вопрос о секвестре бюджета, особенно если обсуждать его на правительстве, можно рассматривать не ранее, чем по истечении первого квартала.